Новости юриспруденции

Деяние одно, но ответственность разная

  • 23 Сентября, 2021

Дисциплинарный проступок адвоката может иметь и административно-правовое, и уголовно-правовое измерение.

В 2016 г. при подготовке Разъяснения Комиссии Федеральной палаты адвокатов РФ по этике и стандартам (№ 02/16) «По вопросам применения пункта 3 статьи 21 Кодекса профессиональной этики адвоката» мой добрый друг и единомышленник Генри Маркович Резник уже пытался отстаивать идею, высказанную им в статье «Не допускать двойной ответственности». Тогда КЭС с ним не согласилась, сформулировав положение о том, что применение к адвокату административного или уголовного наказания не исключает и дисциплинарную ответственность. Видимо, мы не доспорили. А учитывая, что, как говорят мудрые, спорить можно только с единомышленниками, позволю себе несколько замечаний относительно этой статьи, которые, надеюсь, будут восприняты без обид.

Главный посыл статьи – святость правила non bis in idem: «Правило non bis in idem, согласно которому никто не может быть наказан дважды за одно и то же нарушение, является универсальным принципом законодательного регулирования юридической ответственности и закреплено в актах международного права».

По мнению автора статьи, правило non bis in idem должно применяться не только в рамках одного вида ответственности, но и в сопряжении с иными видами ответственности, которые могут наступать за одно и то же нарушение. В частности, как считает Генри Маркович, применение публично-правовой ответственности исключает впоследствии ответственность дисциплинарную. В обоснование своей позиции он ссылается на конкретные решения ЕСПЧ, Конституционного Суда РФ, Международный пакт о гражданских и политических правах, Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Конституцию РФ и УК РФ.
Однако анализ приведенных ссылок на авторитетные мнения международных и национальных институтов права говорит о том, что правило non bis in idem должно применяться только в рамках одного вида ответственности. И это логично, поскольку административная и дисциплинарная ответственность – по сути, разноотраслевые и друг другу не тождественны, описанные ими случаи имеют разные объективные стороны, разный предмет посягательства, да и составы правонарушения по содержанию не одинаковы.

Так, в Постановлении КС от 21 марта 2013 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности подпункта “в” пункта 2 статьи 51 Федерального закона “О воинской обязанности и военной службе” в связи с жалобами граждан Р.В. Боскачева, И.В. Овсянникова и Д.А. Савельева» отмечено (вынужден прибегнуть к обширному цитированию ввиду важности содержания):

«Согласно статье 50 (часть 1) Конституции Российской Федерации никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление. Названная норма, по ее буквальному смыслу, распространяется на случаи привлечения к уголовной ответственности, однако это не означает, что Конституция Российской Федерации допускает неоднократное привлечение к административной или дисциплинарной ответственности за одно и то же деяние, – установленный ею запрет, в котором нашел отражение общеправовой принцип non bis in idem, направлен, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 11 мая 2005 года № 5-П, на обеспечение правовой безопасности и правовой определенности и стабильности. Исходя из природы юридической ответственности как формы реакции на конкретное правонарушение в целях устранения или смягчения последствий правонарушения либо наказания правонарушителя, а также предотвращения новых правонарушений, повторное привлечение лица к одному и тому же виду ответственности за одно и то же деяние было бы – вопреки названному общеправовому принципу – ответственностью без правонарушения, что недопустимо в правовом государстве».

На это же постановление ссылается и Генри Маркович, ставя без достаточных оснований в один ряд дисциплинарную и публично-правовую (карательную) ответственность и делая отсюда вывод об идентичности этих видов ответственности, а следовательно, и о применении в этом случае принципа non bis in idem.

Между тем правом реализации публичной ответственности (правом публичного преследования) наделяется только государство в лице законодательных и правоприменительных органов (Определение КС от 15 января 2015 г. № 27-0).

Формами проявления публично-правовой ответственности КС называет административную и уголовную (например, Постановление от 23 сентября 2014 г. № 24-П).

Таким образом, публично-правовая ответственность – форма государственного принуждения, применяемая в отношении лиц, совершивших противоправные, общественно опасные виновные деяния.

Аналогичная позиция высказана и в других постановлениях КС, а также в постановлении ЕСПЧ, на которые ссылается Генри Маркович.

Что касается дисциплинарной ответственности адвоката, то она наступает без участия государства в соответствии с положениями Закона об адвокатуре и КПЭА и может основываться в том числе на факте привлечения адвоката к публично-правовой ответственности. Это следует из положения п. 1 ст. 4 Кодекса, в соответствии с которым «адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии», из п. 2 ст. 5 («Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре»), а также из п. 1 ст. 8 («При осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан <…> честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и настоящим Кодексом»).

Дисциплинарный проступок адвоката – это противоправное, виновное действие (бездействие), выражающееся в нарушении норм профессиональной этики и законодательства об адвокатуре, которое может иметь в том числе и административно-правовое, и уголовно-правовое измерение. Таким образом, административная ответственность адвокатов как публично-правовая и дисциплинарная ответственность как частно-корпоративная являются ответственностью разных видов.

Данный вывод лишь повторяет тот, который сделала КЭС ФПА еще в 2016–2017 гг. Обращаясь к тому времени, позволю себе напомнить Генри Марковичу, что он оказался единственным из наших коллег, кто возражал против подобного толкования столь очевидных понятий.

В заключение добавлю, что мне понятен посыл статьи – стремление защитить адвоката и корпорацию от возрастающего в последнее время давления на нее и ее институты. Однако давать в руки нашим недоброжелателям козырь в виде лукавой эквилибристики текстами высших судебных органов, таких как КС и ЕСПЧ, забывая при этом рекомендации КЭС, – не лучшая позиция, занятая нашим выдающимся коллегой.

Источник: https://www.advgazeta.ru/mneniya/deyanie-odno-no-otvetstvennost-raznaya/